Джеймс Хэрриот

Кошки — великие ценители комфорта, и, осматривая корову, я частенько обнаруживал в сене уютное гнездышко с котятами, усердно сосущими мать. То они спали, свернувшись клубком среди тючков соломы, то нежились на солнышке в каком-нибудь укромном уголке. Для этих любительниц тепла нагретый капот моей машины оказывался в студеные зимние дни непреодолимым соблазном. Не успевал я вылезти из машины, как на ней уже восседала парочка кошек.

(с) Д. Хэрриот

Писатель Альфред Уайт, известный нам как Джеймс Хэрриот, изначально планировал стать ветеринаром и преуспел в этом. Причем в профессию его привели именно кошки – великое множество их жило у Уайтов и по соседству, в маленьких домиках большого Глазго. Поступая в колледж, Альфред надеялся узнать побольше о своих любимцах и научиться помогать им. Но оказалось что собакам и кошкам отведены лишь скромные главы в огромных учебниках, посвященных болезням коров, лошадей и овец. Поэтому Уайту многое пришлось постигать на практике.

Он стал одним из первых ветеринаров, работавших с домашними питомцами, делавших сложные операции собакам и кошкам. Материал для знаменитых книг собирался у него десятилетиями. Лишь после 50 Уайт начал сочинять «Записки сельского ветеринара» и публиковать их под псевдонимом «Хэрриот», даже не помышляя о славе, которую принесут ему книги. Город Дарроуби его книг – вымышлен. А вот истории пациентов и их хозяев – самые настоящие.

Альфред любил кошек и понимал их, но без лишней сентиментальности – звери есть звери, пусть и уютные. Великое множество Китти и Саймонов он вернул к жизни. И коты отвечали писателю полнейшей взаимностью. Перечислить всех детей Баст, живших в доме вряд ли возможно. Но хочется вспомнить его сборник рассказов "Кошачьи истории" включавший рассказ "Олли и Жулька", о диких котят, присвоивших себе ничейного человека. Они наотрез отказывались входить в дом, лечиться, даже спать в теплой корзинке. Понадобились годы, чтобы они научились доверять человеку. И момент, когда недоверчивая Жулька впервые позволила себя погладить – один из самых трогательных в «Кошачьих историях».